bredonosec
Platinum Member | Редактировать | Профиль | Сообщение | Цитировать | Сообщить модератору
Spectare
Цитата:| Хочется, чтобы наши кирпичи |
давайте вы проблемы своего пищеварения будете обсуждать где-нить на цензоре в компании братьев по разуму? 
TheBarmaley TMP
ролик из новостей про запуск БР с ПЛ.
https://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=UPzTP3wiIyM
Любопытно, что за пл такая у них с возможностью БР запускать обьявилась?
Цитата:| ну вот никак мерикосы не успокоятся, хоть ты тресни.. :/ |
акт устрашения - мол "мы вас достать можем". Как он должен напугать тех, кто и так в курсе, - неясно. И как он должен отменить тот факт, что и ким теперь может сша в ответ поШШШупать за вымя - также неясно.
norodo
у великого протоукра заклинило? Вы уже в пятый раз спамите одной и той же ссылкой на срань, аналоги которой я вам хоть здесь же в европе найду легко. Тем более, если поискать у вас на руине %)
=======================
https://eadaily.com/news/2016/01/11/prizrachnaya-bomba-phenyana
Теперь посмотрим на реальность. Во-первых, развитие ядерного потенциала является стратегической целью Пхеньяна — ядерное сдерживание необходимо ему для того, чтобы выбраться из фатальной ловушки сверхмилитаризации, одновременно гарантировав безопасность. В итоге ядерный прогресс идёт параллельно с последовательным сжатием численности обычных сил.
Во-вторых, выход ядерной программы КНДР на термоядерный уровень необходим для Пхеньяна и технологически возможен. Реактор в Йонбене маломощен — его суммарное производство не могло превысить 36 кг плутония. При этом, согласно вполне правдоподобным данным самих корейцев, порядка половины этого запаса было потрачено на ядерные разработки, ещё часть «сгорела» в проведённых испытаниях. Критическая масса плутония, заключенного в отражающую сферу из урана-238 — 5 кг, минимальная практически достижимая порядка 3. Иными словами, весьма вероятно, что даже оценки ядерного потенциала в 8 зарядов грешат оптимизмом. При этом заряды маломощные — даже по «верхним» оценкам российских военных 10−20 кт.
Иными словами, есть мало оснований сомневаться, что КНДР могла взорвать «слойку» (хотя не исключён и вариант, что речь лишь о бустировании дейтерием плутониевого заряда). Малая мощность заряда в данном случае не является критерием. Тем более критерием здесь не является «излишняя» скорость развития программы — испытания сахаровской слойки были лишь четвёртым ядерным испытанием в СССР, несмотря на номер изделия (РДС-6).
Что это даёт корейцам? Пресловутая сахаровская «слойка» при мощности инициирующего заряда в 40 кт давала лишь 60−80 кт в термоядерной реакции, однако деление оболочек из урана-238 добавляло к этому ещё почти 300 кт. Иными словами, ключевая опция «слойки» не в использовании термоядерной реакции как таковой, а в возможности использовать «природный» уран (на «238-й» изотоп приходится 99,3% его массы). Между тем, КНДР располагает собственными мощностями по добыче урана, при этом в августе появилось сообщение о восстановлении работы завода по его производству в Пайгосане.
Таким образом, несмотря на скепсис западных экспертов, в действительности речь идёт о прорыве — даже «примитивная» термоядерная технология позволит Пхеньяну при желании конвертировать свои запасы плутония в заряды мощностью в первые сотни килотонн. Вопрос лишь в средствах доставки — при этом, что крайне важно, малоуязвимых для «обезоруживающего» удара. Площадь КНДР почти вдвое меньше территории Белоруссии и лишь вдвое больше Литвы; как следствие, времени на реакцию и встречный удар у Пхеньяна не будет.
В этом смысле испытания БРПЛ также являются для Запада крайне неприятным сюрпризом. Во-первых, ракета очевидно является клоном Р-27, по крайней мере часть документации по которой попала северянам в 90-х. Успешные испытания указывают на то, что технология вполне освоена; при этом, как предполагается, на основе Р-27 созданы не только БРПЛ, но и мобильные установки, показанные на последних парадах в Пхеньяне. Как следствие, считать их чисто демонстрационными образцами уже не удастся. При этом в 2012-м была показана двухступенчатая версия более чем вдвое превышающая по длине «оригинал»; дальность одноступенчатой Р-27 составляет до 3000 км, забрасываемый вес — 650 кг, из чего можно сделать вывод, что корейские ПГРК (подвижные грунтовые ракетные комплексы) могут иметь досягаемость порядка 5000 км с примерно такой же нагрузкой. Расстояние до Гуама, где расположена крупнейшая американская военная база, составляет 3300 км. При этом, в отличие от стационарных позиций ракет, ПГРК представляют собой на порядки более проблемную цель для «обезоруживающего» удара.
Во-вторых, появление у Северной Кореи БРПЛ с вероятной дальностью порядка 3000 км составляет крайне нетривиальную проблему само по себе. Дизельная подводная лодка с дальностью подводного хода порядка сотен миль — сомнительное средство для «кавалерийской атаки» на США, однако в силу малошумности будет представлять собой весьма проблемную для превентивной нейтрализации платформу для ракет в собственных водах.
Таким образом, оба северокорейских послания для Вашингтона составляют части одного геополитического «паззла». С одной стороны, Пхеньян способен увеличить мощность своих немногочисленных ядерных зарядов в пропорции, при котором они превратятся если не в фатальную угрозу для баз и союзников США в регионе, то, во всяком случае, в достаточно эффективное средство сдерживания. С другой — демонстрирует, что беспроблемно нейтрализовать небольшой северокорейский ядерный арсенал не удастся. Отсюда недоверие и разочарование Сеула и Вашингтона. |
