U222222222
Newbie | Редактировать | Профиль | Сообщение | Цитировать | Сообщить модератору
Если человек способен себя взорвать, значит этому фанатизму есть причины. Это ведь не только самоубийство.
" Концентрационный лагерь демократии и свобода для воинов Аллаха.
Неверное знание причин терроризма, исламского в частности, и как следствие несоответствие средств порядку проблемы, к сожалению, определяют тенденцию к такому состоянию действительности. И декларируемая безопасность в обмен на реальные права и свободы с каждым новым терактом, следствие, требует ужесточения, как не эффективных, существующих антитеррористических ограничений за счёт тех же прав и свобод. Последовательно устанавливая режим концентрационных зон уже не только на территории нахождения террористических организаций, но и в регионах непосредственно исполнения терактов. Что в условиях так же методически и нагнетаемого общественного психоза с использованием довольно примитивных идеологических штампов (вчера вражеская артиллерия жестоко обстреляла наши самолёты, мирно бомбившие города.- К. Чапек.), практически не оставляет выбора ни одной из сторон.
И боевые действия коалиции в Афганистане и Ираке – это террористические операции, отличающиеся от конкретного теракта только количеством исполнителей и вооружений. Здесь жертвы среди населения во время проведения антитеррористических операций, в большинстве случаев имеют такое же отношение к террористическим актам, как и большинство тех, кто погибает в терактах, к политике правительства в исламском мире. Что и определяет равную мотивацию действий двух сторон, где государство, фактически спекулируя количеством жертв, в результате получает да же небольшой патриотический подъём, который использует для усиления именно силовых операций, а террористические организации практически в тех же условиях увеличивают возможность выбора исполнителей. Так как «антитеррористическая» операция отличается ещё и несравнимо большими разрушениями и жертвами, поэтому отношение к данным действиям части населения, имеющего с радикальными организациями общие признаки (национальные, религиозные и т.д.) достаточно определённо и не зависит от декларируемой цели операции.
Не может рассматриваться в данном случае как фактор и высокотехнологическое оружие, использование которого да же в идеальных результатах применения лишь уменьшает количество случайных жертв, но ни как не влияет на причины конфликта. Да и проблема не в уменьшении конкретно мотивированных случаев терактов, а в уже существовавшем до "антитеррористической" операции противоречии, собственно и определившим первый в данном ряду теракт. Поэтому и разрешение этого противоречия не может произойти в результате ликвидации исполнителей или организаторов террористических операций. Примером может служить новейшая история Ближнего Востока, где Израиль крайне жёстко действуя в отношении радикальных организаций, вплоть до ликвидации их руководителей, как следствие имеет усиление влияния именно тех палестинских движений, которые проповедуют насилие. С таким же предельным ужесточением ответных действий, за которыми могут следовать только полномасштабные военные операции, с присущей для данного региона периодичностью.
Но, если в пелестино-израильском конфликте проблема территории и религиозные противоречия практически в равной степени определяют сложившуюся ситуацию, то военные действия в Афганистане были направлены против религиозного движения всей радикальной части Ислама. «Талибан», являясь в первую очередь идеологической организацией, не имеет территориальных признаков (духовные отцы в Пакистане, далее весь Ислам) и поэтому не может служить как цель военных операций. И если коалиция всё-таки разрушила движение как формальную власть на определённой территории, то наиболее радикальная часть мусульман, находившая в разной форме поддержки этого движения самовыражение, вынуждена искать другие формы протеста. Ближайшей, из которых и является вступление в ряды террористических организаций, имеющих более конкретную направленность в своей деятельности. Здесь необходимо вспомнить религиозные секты, которые с не меньшим фанатизмом производили самоссожение по причинам не более значительным. Да и определение "радикальное" в отношении движения в Исламе в той же мере применимо и к христианам, строго следующим заповедям Христа. С поправкой на то, что Ислам в настоящем имеет такое же влияние, как христианство в период крестовых походов.
Кроме этого, как следствие усиления религиозного фанатизма увеличивается не только количество мотивированных, с религиозной точки зрения, терактов, но и вероятность действий одиночек, представляющих собой, несомненно, большую угрозу, чем организации, деятельность которых в какой-то степени возможно контролировать. Поэтому и проблематична действенность антитеррористических законов, так как потенциальные исполнители своим количеством определяют и возможные способы проведения терактов. И если да же варианты терактов в этом случае подлежат какому-либо аналитическому расчёту, то в практике решения необходим будет такой контроль, в сравнении с которым введение военного положения, может служить образцом свободного перемещения граждан. При этом любое ограничение в большей степени лишь уменьшает вероятность повторения имевшего место факта, а новые правовые условия в реальности указывают на способ их преодоления и являются в данном случае средством, скорее успокаивающим обывателя. Тем более что основные права уже находятся в противоречии с антитеррористическими законами, последовательное ужесточение которых в конечном итоге приведёт к относительной, но негарантированной безопасности при фактическом отсутствии свободы. Ряд стран, где нет террористических организаций, за исключением государственных и лёгкость, с которой бюрократия, независимо от цвета флага, которому служит, всегда готова примерить форму военного образца, увеличивают вероятность такого устройства. Что и представляет собой наибольшую опасность террора, так как тоталитарная власть равно функциональна вне зависимости от условий построения.
В истории столько насилия, что искать какие-то иные причины террора как явления, нет необходимости. Но, да же такая наследственность, в пределах существующего знания и в условиях ещё имеющей место быть демократии, позволяет ограничить террор психопатическими причинами. В действительности происходит лишь шумная имитация деятельности, в большей степени способствующая именно распространению исламского терроризма. И только не участие в антитеррористической коалиции ряда стран, определило невозможность объединения для правоверного мусульманина внешнего мира в единое враждебное целое, не позволяя, во всяком случае, в данный период, превратить особенности культур в их противоречия. Что является, несомненно, положительным фактором, но в условиях используемых средств, существенно не ограничивает территорию их применения. Качественные изменения в организации террористических актов в ряду с возможным использованием химического и биологического оружия и расширение географии террора, позволяют утверждать, что объединённая бюрократия проигрывает эту войну. И «демократические» правительства в Кабуле и Багдаде, и возможная ликвидация назначенного «врагом цивилизации» Бен Ладана уже не имеют к происходящему непосредственного отношения.
Вместе с тем, проигрывая войну терроризму, бюрократия приобретает возможность управления в условиях угрозы общественной безопасности, где любая организация, независимо от декларируемой цели, не использующая официально признанные формы деятельности, претендует на определение радикальная и рассматривается как источник опасности status quo. При этом степень участия данного государства в антитеррористической коалиции не имеет прямого отношения ужесточению правовых норм и к усилению здесь же влияния силовых структур, как универсального средства «устойчивого развития» для существующих форм власти.
Что, как процесс в целом, определяет такую же геополитику, результатом которой и является максимальная милитаризация конфликта, обусловленная, в части функционирования «демократических» институтов, принципиальным неучастием представителей бюрократии непосредственно в боевых действиях.
С уменьшением количества сдерживающих факторов с другой стороны и увеличением количества шахидов, умирающих, в результате, в том числе и за расширение прав и свобод функционеров на далёких от святых мест территориях. При незначительных неудобствах, по отношению к ценности жизни, испытываемых руководителями проекта Джихад.
Поэтому и война в Ираке, реально требующая много больше средств, чем это планировалось для «установления демократии», тем не менее, соответствует интересам и тех и других.
Для западной бюрократии – это концентрация террористической деятельности на ограниченной территории и собственно на территории Ислама. Как следствие, снижение на какой-то период непосредственной угрозы в странах коалиции.
Для исламских монархий – длительное, во всяком случае, до завершения войны определённо, интенсивное использование ресурсов радикальных исламских организаций. Представляя относительно спокойный период светской власти, которой более приемлема агрессивность чуждой Исламу культуры, чем правовые нормы на условиях Корана".
Это не оправдание террора, а возможность поиска причин.
|
