Несмотря на мрачные прогнозы, большинство американских компаний сообщили о доходах во втором квартале 2009 года. В последнее время рынок настолько часто ошибается с прогнозами, что нет ничего удивительного в том, что показатели доходов превзошли все ожидания. И все же, опубликованные цифры нас впечатлили: более 73% компаний, опубликовавших отчетность, сообщили о прибылях, выше прогнозов. Фондовый рынок вырос по вполне понятным причинам. Да, прибыли резко снизились по сравнению с прошлогодними значениями, но мы имеем дело с охлаждением мировой экономики, и с этим приходится считаться. Если компания заработала 30 млн. долларов за аналогичный период прошлого года и "только" 20 млн. в этом квартале, будет справедливо сказать, что прибыль компании упала на 33%. Но прибыль в размере 20 млн. долларов, или маржа 20% в экономике, которая демонстрирует нисходящую динамику, все равно кажется чем-то поразительным. Культура Уолл-стрит не позволила инвесторам предсказать, почувствовать приближение критических уровней для финансовой системы, и сейчас она же не дает им избавиться от стадной негативной ментальности. Проморгав зияющие прорехи в системе год назад, большинство аналитиков кинулись в другую крайность, щедро добавляя мрачных красок в прогнозы на этот год. Аналогичные процессы шли в 2002 и 2003 годах, когда взгляды менялись с утопично-оптимистичных до иррациональн-пессимистичных.
На этот раз, поток позитивных данных по доходам убедил некоторых в том, что самый худший период кризиса уже позади. Фондовые рынки устремились вверх, а аналитики взялись утверждать, что рецессия уже закончилась, или, по крайней мере, близка к завершению. Это мнение высказывают и официальные лица Федеральной резервной системы, и широко известные пессимисты типа экономиста Нью-йоркского университета Нуриэля Рубини. Такие оптимистичные предположения говорят о связи между динамикой крупных компаний и будущим национальной экономики. К сожалению, они ошибочны. Расхождение в судьбе корпоративных прибылей и общим состоянием экономики не является чем-то новым. В начале этого десятилетия, например, прибыли росли значительно быстрее и американской, и мировой экономики.
В 2004 году доходы компаний индекса S&P 500 выросли на 22%; в 2005 году и 2006 году показатель роста составил чуть меньше 20%. В те же годы темпы роста мировой экономики едва превысили 3%. Теперь мы знаем, что завышенные доходы, отчасти, были связаны с использованием кредитного плеча в финансовом секторе. Нет никаких сомнений в том, что производные инструменты, основанные на ипотечных кредитах, искусственно завышали показатели роста. Но даже если не брать во внимание перечисленные выше факты, темпы роста корпоративной прибыли все равно значительно превышали темпы развития национальных экономик. Затем, во второй половине прошлого года и в начале этого, прибыли упали вслед за активностью в мировой экономике. И вот, все снова решили, что компании могут расти только в той степени, в которой растет экономика. Многие годы аналитики утверждали, что серьезные расхождения между корпоративными прибылями и темпами роста экономики - это знак надвигающихся перемен: либо прибыли должны снизиться, либо темпы роста национальной экономики увеличиться. За последние девять месяцев мы наблюдали сокращение прибылей, кажется, что сторонники неизбежного возврата к средним значениям получили повод для ликования. Но не стоит радоваться раньше времени. Судьба компаний все меньше и меньше зависит от состояния национальной экономики, а их успех вовсе не предвещает ее рост, или уверенное восстановление.
Во-первых, компании получают прибыль, потому что они могут активно сокращать затраты, а вовсе не потому, что спрос в США или Европе чудесным образом вырос. Возьмем, к примеру, Starbucks. Компания объявила о поразительном росте прибыли. Может быть американские потребители неожиданно загорелись желанием каждый день покупать кофе латте по пять долларов за большой стакан? Ничего подобного. Напротив, Starbucks, столкнувшись с вялым спросом и падением продаж, закрыла магазины и уволила работников. И такая тенденция просматривается во всех отраслях экономики. Во-вторых, многие крупные компании получают прибыль, потому что могут сделать акцент на странах с высоким спросом. Например, такие компании как Intel, Caterpillar, Microsoft и IBM получают большую часть своих доходов за пределами США, в частности, в динамично развивающихся странах азиатского региона, в первую очередь, в Китае. Компании процветают, не благодаря развитию американской экономики, на несмотря на ее медленное загнивание.
Таким образом, взаимосвязь между корпоративными прибылями и состоянием американской экономики довольно условная. Фактически, финансовый кризис заставил компании оптимизировать свои производственные процессы, сократить запасы, интегрировать технологии и мировые цепочки поставок. Результатом стало сокращение уровня занятости и усиление давления на рабочий класс в США. Учитывая то, что эти компании получают прибыль благодаря усилению присутствия на мировых рынках или повышению эффективности, у них нет необходимости вновь открывать сокращенные должности и нанимать новых работников, в частности, на территории своей страны. Международные компании стремятся создавать рабочие места там, где экономика растет наиболее динамично. К сожалению, к США это не имеет никакого отношения.
Итак, перед нами противоречие: компании растут семимильными шагами, прибыль исчисляется двузначными цифрами, но безработица при этом остается заоблачно высокой. Нет ни каких оснований, чтобы ждать изменения ситуации на рынке труда. В прошлом месяце число сокращений несколько снизилось, а ставка б/р упала до 9.4% против 9.5% в июне, но ни о каком создании новых рабочих мест и развороте тенденции речь не идет. 20 миллионов безработных на фоне растущей экономической активности за пределами США могут серьезно и надолго изменить экономический ландшафт Америки: высокая безработица, умеренный до слабого рост и растущие корпоративные прибыли. Способность компаний - особенно крупных, но, в том числе, и средних, подчинить себе источники мирового роста, повысить эффективность и быть там, где все хорошо, возросла как никогда. Конечно, это добрая весть для фондовых рынков и инвесторов, но, с другой стороны - это большая проблема американского социума, за решение которой еще и не принимались.
По материалам The Wall Street Journal
|
соответственно корзина где то в районе 40, а 41 не верхний ли предел? 
