Подводные лодки и утюги - что общего? - [1] :: Флейм

Очень символично, что совсем недавно - 13 августа - была третья годовщина гибели подводной лодки "Курск".
И что интересно, причины катастрофы до сих пор остаются тайной. Официальная версия вызвает больше вопросов, чем дает ответов. Ну ладно, подлодка погибла в результате взрыва торпеды.
Но почему взорвалась торпеда?
Или это нормальное явление, когда самопроизвольно взрываются торпеды?
И в результате тонет атомный ракетоносец, с водоизмещением как у двух американских крейсеров и стоимостью в миллиарды долларов, унося жизни сотни человек команды.
Кстати, корабли такого водоизмещения от одной торпеды не тонут, даже сухогрузы. А это боевая подводная лодка, с корпусом прочнее чем у крейсера, выдерживающим десятки атмосфер давления.
Интересная точка зрения на многие катастрофы российского флота у автора приведенной ниже статьи:

"«Курск» подняли, вопросы - остались…"

Ветеран-подводник о возможных причинах катастрофы

15 августа 2000 года. Именно 15-е… 12-го и 13-го я еще пребывал в счастливом неведении. 14-го, уж не помню, по каким причинам, телевизор я вообще не смотрел, газет не читал, короче, как-то так получилось, что и 14-го я еще ничего не зал. А 15-го утром меня разбудила жена: «Валера, что-то случилось с подводной лодкой…». С этого момента начался новый отсчет времени. Когда я прослушал первую информацию, впервые увидел бессилие спасателей и руководства флота, вспомнил свою службу, я понял многое. И, самое страшное, я понял – их НЕ СПАСУТ. Не спасут, ДАЖЕ ЕСЛИ ОНИ ЕЩЕ ЖИВЫ. Что бы понять это, не надо быть участником подобной трагедии, можно быть просто подводником, пусть даже в прошлом.
Когда мне звонили знакомые, знавшие о моей службе на подводной лодке, и спрашивали, что я думаю по поводу этой катастрофы, я отвечал – ребят просто утопили. Их топил не Путин, не Куроедов, тем более не Попов и не люди, пытавшиеся сделать невозможное для их спасения. По крайней мере в 1979 году, когда я попал на подводную лодку, их уже начинали топить.
Их топили те, кто в своих уютных кабинетах успешно разваливал флот, кто забыл, что море не прощает небрежности, кто отправил в утиль спасательную ПЛ «Ленок», кто со старательностью, достойной лучшего применения, гробил АСС флота. Их топили те, кто отправлял в море недоукомплектованные, недоученные, сборные экипажи на, порой, не совсем исправных кораблях. Давайте вспомним К-429. Как можно было посылать в море корабль с «солянкой» из 5 (!) экипажей, да еще к тому же только что пришедший из автономки и не прошедший межпоходовый ремонт? Тогда погибло 16 моряков.
Кто ответил за это преступление? Кого наказали? Командира ПЛ, человека, благодаря мужеству которого погибли 16, а не все 120. А вот человек, вынудивший его идти в море, впоследствии стал командующим флотом. Нужны комментарии?
На РПКСН К-447 я прошел две боевые службы, выполнял, как это тогда называлось, «специальное задание советского правительства», уж не помню, сколько раз ходил на контрольные выходы – и все это время корабль ходил в море с НЕРАБОТАЮЩИМ ВСУ (всплывающим спасательным устройством)!!! Самое ужасное, мы относились к этому нормально – подумаешь, с помощью ВСУ можно спастись с глубины только 200 метров, а под нами – километры! И вот результат – 12-го августа 2000 года суперсовременный подводный крейсер К-141 «Курск» затонул на глубине 108 метров и ни один (!!!) человек не спасся.
Их всех утопила система… Мышиная возня, именуемая спасательной операцией, вызывала, порой, удивление, граничащее с бешенством. Да, я понимаю, там не дети собрались. Да, я понимаю, погода не баловала. Да, я понимаю, спасательная техника заставляла ожидать лучшего. Да, я понимаю – люди, ходившие под воду, рисковали собственной жизнью, что бы помочь терпящему бедствие кораблю. Но…
Любой пацан уже в учебке слышал об ЭПРОНЕ. А как же ЭПРОНовские выгородки – их что, на «Курске» не было? На моем корабле они были, в том числе и в корме. А с помощью этих незамысловатых, и, по идее, легкодоступных снаружи устройств можно было подать в аварийные отсеки воздух, воду, откачать углекислый газ, осушить отсек (это – как минимум!)
Почему я ничего не слышал о попытках найти АСБ (спасательный буй)? А ведь с его помощью, точнее с помощью его троса, можно было попытаться посадить СПС или водолазный колокол на кормовую комингс-площадку. Говорят, «зеркало» треснуло. Не знаю, не знаю… Но хоть по телефону связаться с ребятами можно было попробовать? Почему, в конце концов не была принята помощь гражданских водолазов? Сам видел интервью с опытными мужиками, которые готовы были попытаться помочь. Что помешало? Норвежцев ждали? Не хотели рисковать людьми? А те, что на дне принимали мученическую смерть – не люди? Или тут что-то другое?
Вопросы, вопросы, вопросы… Самые главные, на мой взгляд, не кто виноват и кого наказать. Нет, на эти вопросы тоже необходимо дать ответы и, как говориться, раздать всем сестрам по серьгам. Но главный, все таки, что случилось? Почему погибла суперсовременная ПЛ? Не вызывает сомнения – наиболее точно и полно на него сможет ответить только Государственная комиссия по расследованию гибели «Курска». И она обязана это сделать. Обязана не только перед погибшими и их родными. Обязана перед теми, кто ходит и будет ходить в море. Только так можно предотвратить будущие катастрофы. И хочется верить, что так оно и будет.
Я же могу высказать только свое мнение, мнение человека, не чуждого подводному флоту. Мнение, основанное на высказываниях самых разных людей: и «зацикленных» на какой-то определенной версии специалистов, и дилетантов, в мыслях которых тоже бывает порой рациональное зерно, и, самое для меня ценное – размышлениях людей и сейчас имеющих доступ к высшему флотскому командованию и информации, скрытой от широкой общественности. Всех их объединяет одно – горечь о случившемся, нежелание мириться с заговором тотального молчания и откровенной лжи, надежда на лучшее.
Так все же – что случилось с АПЛ «Курск»? Сейчас, по прошествии года, я все больше склоняюсь к версии, которую напрочь отвергал в начале – столкновение с иностранной ПЛ. Почему отвергал? Да все потому же – молчание, ложь, противоречивые данные! Все как-то невнятно, в полслова: да, было, дескать, что-то. Были и иностранные лодки в районе учений (чьи, какие, как вообще такое могло случиться? Разведка, ау!), и рядом с «Курском» на грунте обнаружена магнитная аномалия (что за аномалия, куда она потом делась, почему ее не обследовали?), и не далеко от «Курска» обнаружено ограждение рубки иностранной ПЛ (опять же – куда оно делось, почему его не подняли? Не лодка же, железяки кусок, пусть и тяжеловатый).
Да, я понимаю, все были заняты спасением моряков. Так ведь не спасали же! Суетились, пытались что-то делать, чего-то куда-то пристыковать. Спору нет – делали все возможное, порой рискуя жизнью. Беда, что могли немногое.
А вот заинтересоваться лежащей рядом лодкой (похоже, это была все-таки лодка) – не мешало бы! Ведь как делают во время ДТП – одни спасают пострадавших, другие – рыщут вокруг, фиксируют следы, выясняют обстоятельства. Конечно, в море спросить некого. Так вот у той лодочки и спросить бы!
Почему я сейчас склоняюсь к версии столкновения? Да все потому же – информация! И пусть эта информация получена не из официальных источников. Пусть она собрана по крупицам из СМИ, Интернета – но я этим людям верю больше, чем всем Путиным, Куроедовым, Дрыгалам вместе взятым. Верю потому, что они беспристрастны, потому что их благополучие, их погоны и кресла не зависят от причин катастрофы. Они хотят знать правду. Они хотят, что бы подобное не повторилось.
Итак, факты. В районе учений находились три подводные лодки – английская «Сплендид», американские «Мемфис» и «Толедо». Выгнать их оттуда Попов просто не мог – нечем. Его ли винить в этом?
Далее, через некоторое время после аварии в один из Норвежских портов зашла американская ПЛ «Мемфис». Ее спешно продемонстрировали всему миру – смотрите, у нас все в порядке! А «Толедо»? Где она? Когда в сентябре 2000 года на нее захотели посмотреть представители Российского ВМФ, им категорически отказали! Почему?
А ситуация с Аварийно-спасательными силами ВМС Великобритании, вышедшими в море по тревоге еще ДО объявления об аварии на «Курске» и вдруг повернувшими назад? Куда они спешили? Не на подмогу ли гибнущей НАТОвской лодке? А узнав, что помощь не нужна вернулись?
Вопросы… Вопросов больше, чем ответов. Будем надеяться, что сейчас, после подъема «Курска», мы получим ответ на большинство из них.
А пока… К-19, К-8, К-56, С-178, К-429, К-131, К-219, К-278, К-141… Кто следующий?

След на дне

Именно на дне Студеного (так раньше называли Баренцево) моря кроется причина гибели российского подводного атомохода «Курск»…

Сегодня специалисты уже не сомневаются, что подводный крейсер погиб на 108-метровой глубине в результате детонации компонентов топлива одной из торпед в носовой части, а затем и большей части торпедного боезапаса.
Об этом заявил недавно журналистам и Председатель Государственной комиссии по расследованию причин катастрофы вице-премьер Илья Клебанов, комментируя работу правительственной комиссии по расследованию причин катастрофы. По его словам, эта причина является «наиболее вероятной»…, хотя и с некоторыми оговорками (необходимо понять, почему именно взорвалась эта торпеда).
Вместе с тем, И. Клебанов отметил, что, возможно, даже не понадобится осуществлять подъем остающегося пока на дне первого отсека лодки: "уже сейчас почти наверняка можно сказать, что целиком его поднимать со дна не будем, будут подняты отдельные фрагменты, в частности, неразорвавшиеся части торпед"…
Заявление Клебанова само по себе интересно, если учесть, что ранее речь шла о проработке двух версий катастрофы, а именно - столкновении с иностранной субмариной и самопроизвольной детонации торпеды в первом отсеке «Курска». В обоих случаях причиной гибели «Курска» признана детонация торпедного боекомплекта. Но шансы доказать любую из указанных версий ничтожно малы. Прежде всего, по причине отсутствия вещественных доказательств.
Напомним, что никаких следов столкновения с чужой субмариной на месте гибели К-141 и на самой лодке до сих пор так и не найдено. Нет также никаких вещественных доказательств самопроизвольного запуска реактивного двигателя торпеды на «Курске». Остаются только косвенные признаки, с которыми и приходится иметь дело.
Итак, 12 августа 2000 года норвежская сейсмическая служба NORSAR (Norwegian Seismic Array) зафиксировала два взрыва в точке 69 градусов 38 минут северной широты 37 градусов 19 минут восточной долготы – первый в 11.29 по московскому времени (1,5 балла по шкале Рихтера), второй – через 135 секунд, в 11.31 (3,5 балла). Примем это за основу. Далее рассмотрим известные факты, включая положение лодки на грунте на момент обнаружения и результаты осмотра после подъема затонувшего корабля на поверхность.
Вспомним, что аварийную лодку обнаружили на грунте не сразу, когда произошли взрывы, а только после того, как «Курск» в очередной раз не вышел на связь. Его продолжали вызывать по звукоподводной связи (ЗПС), но мертвый к тому времени корабль, увы, молчал. В одной из ноябрьских 2001 года передач ОРТ, прошло сообщение, что российским акустикам активно противодействовали НАТОвские корабли, осуществляя активные акустические помехи и мешая поиску. Якобы на запросы по ЗПС от имени «Винтика» (позывной «Курска») отвечала чужая лодка (?)…
По словам бывшего начштаба Северного флота вице-адмирала М. Моцака, сеансы связи военных с «неизвестным корреспондентом» состоялись в 19.30, в 20.30, а также в 1.30 ночи, когда уже была объявлена тревога. Даже за три часа до того, как «Петр Великий» обнаружил «Курск», на российском флагмане все еще имели «…лживую информацию о том, что имеется связь с подлодкой».
Кто именно вводил в заблуждение командование флотом, военные так и не узнали. Трудно сказать, чего тут больше, правды, вымысла или желания некоторых весьма заинтересованно непредвзятых адмиралов «продвигать» свою «дежурную» версию о столкновении с иностранной субмариной… Время рассудит, кто прав, а кто виноват…
Но вернемся к событиям августа 2000 года. Уже 13 числа лодку начали обследовать спасатели. На следующий день было заявлено, что «Курск» лежит на дне на 108-метровой глубине с креном на левый борт, зарывшись носовой частью в ил (о разорванной взрывом носовой оконечности тогда предпочли умолчать).
15 августа Главком ВМФ России в интервью сообщил о том, что рядом с носовой оконечностью «Курска» обнаружены сорванные с него фрагменты обшивки, крышка ракетной шахты и т.п. Периодически, до 16 числа включительно, в прессе сообщалось о якобы слышимых изнутри затонувшей лодки сигналах, стуках и т.п. При этом все попытки спасти хотя бы часть экипажа оказались безрезультатными.
Теперь о том, что удалось установить при осмотре отсеков корабля после подъема и постановки в док. 1 отсек (торпедный)- отделен перед подъемом и остался на грунте.
2 отсек (центральный пост) - почти полностью уничтожен взрывом и пожаром, - его конструкции буквально вдавлены в третий отсек, смешаны в единую металлическую массу, в которой осталось немало взрывчатых веществ. При разборке образовавшихся завалов обнаружены как минимум 19 фрагментов неразорвавшихся боевых частей торпед, общей массой более 500 – 600 кг, включая хорошо сохранившуюся боевую часть торпеды массой 250 кг. Здесь же найдено личное оружие - 60 пистолетов и несколько десятков автоматов Калашникова
3 отсек (штурманская рубка, пост химконтроля, стойки систем автоматики) – эта часть корабля была сильнее других насыщена различным оборудованием, которое после взрыва превратилось в груды спрессованного металла. Кроме того, взрывная волна забросила сюда часть конструкций из второго отсека. Здесь следователи нашли самописец, фиксировавший режим работы ядерного реактора, а также вахтенные документы и 24 блока аппаратуры засекречивания связи и секретные документы.
Согласно боевому расписанию, в отсеке должны были находиться 24 подводника, но к моменту второго взрыва (торпедного боезапаса) туда, видимо, успели перейти несколько человек из второго отсека. Так, последний опознанный подводник – командир трюмной группы дивизиона живучести капитан-лейтенант Сергей Какурин, должен был находиться во втором отсеке, однако следователи нашли его тело именно в третьем (возможно, оно было просто заброшено туда взрывом?). Напомним, что по боевому расписанию в носовых отсеках субмарины (первый и второй), практически полностью уничтоженных взрывом, находились 43 моряка.
4 отсек (каюты, камбуз, пульт управления реактором) - внутри отсека все разбито, хотя межотсечная дверь с 3-м отсеком задраена. По мнению специалистов, взрывная волна проникла сюда по магистралям системы вентиляции. Здесь моряков оказалось больше штатного количества. Возможно, что сразу после первого взрыва кто-то из офицеров успел отдать команду перейти в 4-й отсек. В отсеке также были найдены медицинские книжки членов экипажа.
5 отсек – (реакторный) Атомщики Курчатовского института и ОКБ имени Африкантова установили, что реакторы были заглушены в результате срабатывания штатной системы защиты (т.е. без участия личного состава). Предположительно также, что личный состав принял меры по окончательной заглушке реакторов. Здесь же был обнаружен бортовой самописец.
5-бис отсек - (технические службы).
6 отсек (вспомогательных механизмов) - 5-й и 6-й относительно чистые, там практически не было воды и угарных газов.
Исходя из расположения тел, следователи установили, что почти весь личный состав с 6-го по 9-й отсеки находился на своих местах в соответствии с боевым расписанием. Правда, отмечены и исключения, когда найденные тела принадлежали подводникам, которые должны были находиться в других отсеках.
7 и 8 отсеки (турбинные) – личный состав (16 человек) из них перешел в 9 отсек. Повреждений в этих отсеках меньше.
9 отсек (приводы рулей) - по пояс был заполнен грязной водой, перемешанной с маслом и мазутом, перенасыщение двуокисью углерода. Следы сильного пожара, все покрыто копотью. Здесь в общей сложности обнаружены тела 23 подводников.
Межотсечные двери в переборках между отсеками, начиная с третьего и до кормового, девятого, отсеков, были задраены.
До сих пор не удалось обнаружить тело командира «Курска», который в момент катастрофы, скорее всего, находился во втором отсеке. Рядом с каютой Лячина было обнаружено тело подводника, впечатанное в потолок третьего отсека. Здесь же были найдены фрагменты тел, разорванных чудовищным взрывом, опознание которых затруднительно.
Пусковые ракетные шахты комплекса «Гранит» (по 3 с каждого борта), в носовой части «Курска», деформированы (скорее всего в результате удара о грунт и последующего взрыва), в связи с чем извлечь из них ракеты не представилось возможным.
Так что же послужило первопричиной катастрофы?

Курск» - следы и последствия

Еще в первые дни после катастрофы кто-то из адмиралов предположил, что из-за заклинивания горизонтальных рулей...

...подводный крейсер с ходу врезался в склон той самой подводной горы (банки), где его вскоре и нашли. Напомним, что корабль был обнаружен в точке с координатами 69 градусов 40 минут северной широты и 37 градусов 35 минут восточной долготы, в районе мелководья. Это - весьма важное обстоятельство.
Прежде всего, на снимках, сделанных вскоре после катастрофы, на грунте заметна борозда длиной около 150 метров. Следовательно, “Курск” не падал на дно отвсено, а ударился по касательной о склон подводной горы, имея ход (!). Иначе говоря, после первого касания грунта крейсер не остановился, а продолжал двигаться, постоянно упираясь носовой частью в гранитное дно (По некоторым оценкам, перегрузка в момент динамического удара субмарины о дно могла достигать десятков g !).
Логичным будет предположить, что после первого удара о скальный грунт на «Курске» сработала аварийная защита турбин и реакторов, корабль был обесточен, движение по дну продолжил в силу инерции. Сильный динамический удар корпуса лодки о дно привел к тяжелейшим повреждениям внутри отсеков - срыву с фундаментов основного оборудования, последующим взрывам и пожарам, а личный состав получил многочисленные травмы. Возможно, удар пришелся на момент, когда командир готовился к всплытию или даже при выполнении этого маневра, о чем говорят поднятые выдвижные устройства корабля и частично продутые балластные цистерны. Это во-первых.
Во-вторых, по данным осмотра «Курска» в росляковском доке установлено, что в носовой части корабля незадолго до фатального взрыва имел место сильный объемный пожар, причем температура в эпицентре его достигала 8000 градусов (!). Значит, взрывы на борту произошли уже на дне, когда возникший пожар (возможно, он стал следствием возникших от сильнейшего удара о грунт многочисленных коротких замыканий одновременно со взрывом двигателя реактивной учебной торпеды в одном из торпедных аппаратов или даже стеллажной торпеды) привел к детонации торпедного боекомплекта.
Обнаруженные на дне рядом с носовой частью погибшего «Курска» фрагменты обшивки и конструкций крейсера также говорят о том, что на момент второго взрыва он находился на дне уже без движения, иначе эти самые фрагменты должны были находиться на большом расстоянии по курсу перемещения (!).
Во всяком случае, с высокой степенью вероятности можно предположить, что оказавшийся в результате аварии на дне обесточенный и охваченный многочисленными пожарами корабль сразу же оказался в безнадежном положении. Возможно, командир продолжил попытку всплыть на поверхность, но поврежденные при ударе носовые цистерны не позволили сделать это (на находившейся поблизости американской АПЛ «Мемфис» даже слышали незадолго до первого взрыва шумы продуваемого на «Курске» балласта). Возможно, американские акустики слышали только шум вырывавшегося из поврежденных цистерн сжатого воздуха.
Случаи ударов подводных лодок о склоны подводных гор и банок имели место и раньше. Ведь ходят субмарины на глубине практически вслепую, ориентируясь по данным акустики и навигационных систем, когда малейшее отклонение под влиянием течения или ошибки штурмана опасно. Так, известен случай, когда 20 августа 1973 г. советский подводный атомоход К-1 при несении боевой службы в Карибском море, находясь на глубине 120 метров с ходу ударился о склон банки Хагуа, получив серьезные повреждения в носовой части.
Аварийной лодке удалось всплыть, после чего ее отбуксировали на ремонт. Но тогда торпеды не взорвались и пожара не было. Вероятно потому, что в ее торпедных аппаратах не было тех самых “толстых” торпед типа “Кит”, взрыв двигателя одной их которых мог повлечь за собой столь фатальные последствия на “Курске”.
Зато эти торпеды были, вероятно, на вооружении атомохода К-278 (“Комсомолец”), затонувшего в результате пожара 7 апреля 1990 года в Норвежском море. Известно, что одна из торпед при ударе затонувшей лодки о грунт взорвалась, сильно повредив носовую часть. Правда, тогда заполненные водой отсеки не дали развиться последствиям взрыва и детонации всего боекомплекта не последовало (а в его составе, напомним, были две торпеды с ядерными боеголовками!).
Таким образом, с достаточной долей вероятности можно предположить, что же происходило на борту лодки 12 августа 2000 года.
В носовой части лодки после удара о скальный грунт возник неконтролируемый объемный пожар высокой интенсивности, развитие которого шло очень быстро. Попытка экипажа всплыть и его борьба за живучесть «Курска» укладываются во все те же отпущенные 135 секунд, отпущенных на все.
Найденные в четвертом отсеке тела погибших моряков, одетых в средства индивидуального спасения и включенных в ИДА (индивидуальные дыхательные аппараты), свидетельствуют об этом. А также о том, что водонепроницаемость корпуса до второго, фатального взрыва, нарушена не была (!).
Судя по всему, после падения на дно на корабле успели объявить пожарную тревогу и пытались бороться с распространением огня, задраив переборки и ограничив распространение пламени по отсекам. О чем это говорит? О том, что первопричиной катастрофы «Курска» была авария (именно о ней писал в своей записке капитан-лейтенант Д.Колесников), затем пожар, и только за ним последовали взрывы, первый и второй, окончательно погубившие подводный крейсер. Понимание этой особенности может иметь большое значение для осознания последующих событий и причин катастрофы К-141 в целом.
На одном из фрагментов АПЛ, поднятых со дна еще в 2000 году, была обнаружена «серьезная вмятина». До сих пор она служит предметом споров даже внутри правительственной комиссии, занимающейся «Курском». Одни считают ее «последствием объемного высокотемпературного взрыва», другие – следом от столкновения российского атомохода с другим кораблем (доказательств нет).
Все штатные системы пожаротушения были выведены из строя при ударе, а к моменту, детонации боекомплекта, личный состав носовых отсеков (около 90 человек) был вероятно уже мертв. Да и шансов справиться с пожарами в тех условиях у экипажа не было...

Модерирует : 3xp0, TechSup
Версия для печати • Подписаться • Добавить в закладки
Страницы: 1 2