lucactus
Gold Member | Редактировать | Профиль | Сообщение | Цитировать | Сообщить модератору
Новый роман Бориса Акунина - чистая игра с читателем
[more]Фабула нового романа Акунина "Ф.М." протокольно проста. В руки к Николасу Фандорину попадает несколько страниц повести Достоевского "Теорийка", одной из ранних редакций "Преступления и наказания", и на протяжении всего романа герои ищут оставшуюся часть рукописи. Но зато каков антураж! В борьбе за классическое литературное наследие, кроме внука несравненного Эраста, участвуют: врач-маньяк, депутат и его сын-невропат, транссексуалка-таэквондистка, наркоман, сотрудники МВД, ниндзя и многие другие. Акунин обильно уснащает повествование степенными оборотами и словоерсами ХIХ века вперемешку с современным сленгом, феней и наркоманским арго. При этом разные "пласты" романа даже набраны разными шрифтами - чтобы было понятнее, что, где и о чем. Эта трогательная забота о читателе очень даже уместна. Потому что в процессе освоения и усвоения акунинского текста одолевает беспокойство: как бы не случилось у читателя несварение от такого литературного рагу. И возникает вопрос: а так ли уж необходима вся эта костюмированная чехарда? Ведь пресловутое переосмысление классики, о котором говорил Акунин в ходе пиар-кампании, у него не слишком мудрено и вряд ли требует столь пестрой аранжировки. А суть "переосмысления" в следующем. Некий персонаж, эстет и сладострастник (умолчим, кто именно), "усугубил" теорию Раскольникова, превратив ее в сущую бухгалтерию смерти: мол, за каждую загубленную добрую душу непременно надо лишить жизни еще какого-нибудь мерзавца, чтобы, так сказать, "выйти в ноль". Он-то, оказывается, и убил старуху-процентщицу тростью с тяжелым набалдашником в виде Сфинкса (это вместо прозаического топора? Ай да Акунин, ай да философ!). Тем же Сфинксом злодей порешил еще несколько человек. Таков незатейливый символизм акунинской версии "Преступления и наказания". Такова идея романа, если это можно назвать идеей. Пародия - и только.
А как же ниндзя, транссексуалы, наркоманы и прочая живность века сего, к чему она? Бог весть. Чем дальше забираешься в дебри этого маскарада, тем отчетливее ощущаешь, что шестеренки свинченного Акуниным литературного механизма вертятся вхолостую. Раньше в его романах был некий месседж, некое идейное зерно. Нет, не глобальные умствования в духе "большой" русской литературы, но скрытая реплика, этакий пас читателю. Например, мысли о разложении русского общества или вот, скажем, "монастырская антиутопия" в романах с монахиней Пелагией. Но на этот раз в романе, кроме пресловутой литературной игры - а уместнее будет сказать забавы, - нет вообще ничего. Забава абсолютно самоценна. Автор просто вертит сюжетную матрицу "Преступления и наказания" так и эдак - с одной, кажется, целью: пошутить по разным поводам. Шутки эти где-то более, где-то менее удачны. И чаще менее, нежели более. Кстати, насчет многочисленных примечаний к роману Акунин специально оговаривается: мол, написаны они "не ради какого-нибудь, упаси Боже, формализма, а единственно в надежде, что так будут и волки (то есть читатели проницательные) сыты, и овцы (сиречь читатели обычные) целы". Так вот, обыкновенный читатель, быть может, и уцелеет - впрочем, скорее всего ему быстро наскучит беспорядочное сюжетное мельтешение, которое Акунин возбудил вокруг найденной рукописи. А вот то, что проницательный читатель не найдет здесь, чем поживиться, это почти несомненно/more]
itogi.ru |
