— Не кажется ли вам, что в последнее время фильмы становятся все хуже и хуже? — Нет. Я так не считаю. При подведении итогов года каждый раз оказывается, что кинопромышленность и "независимые" не напрасно существуют на свете: обязательно появляется какая-нибудь стоящая картина. "Шедевр" в моем понимании - это фильм, который может пережить свое время. Причем таких фильмов иной раз бывает и два, и три, а то и четыре в год! Между тем вполне достаточно даже одного. — Три года назад такой картиной стало "Криминальное чтиво". Какие последствия это имело для вас лично? — В принципе я был морально готов к успеху. В том, что я создал, есть смысл, и мое имя останется в истории кино. Я всегда полагал, что у меня есть все для того, чтобы прославиться. Ведь чем больше у режиссера славы, тем больше силы. Даже самый популярный актер не станет долго ломаться, если я предложу ему роль. Однако это произошло за такой короткий промежуток времени, что стало полной неожиданностью для меня самого. Я превратился в имя прилагательное раньше, чем предполагал. — Что значит "имя прилагательное"? — Сейчас каждый третий сценарий - "тарантиновский". Все, кому не лень, работают под Тарантино. — Сразу после "Криминального чтива" вы сыграли роль в "тарантиновской" картине "Дестини включает радио", а затем - в одной из новелл "Четырех комнат" (которую сами и поставили) и других фильмах. По этому поводу мнения разделились. Насколько я помню, многие говорили: Тарантино не стоит сниматься, его место - в режиссерском кресле. — Многие недоумевали: почему именно в тот момент, на волне успеха, я не стал снимать следующую картину? А я не собираюсь штамповать по фильму в год. Даже не представляю себе, как можно оставаться живым человеком, работая с такой интенсивностью. |