Sara
Junior Member | Редактировать | Профиль | Сообщение | Цитировать | Сообщить модератору Ирина Ратушинская ШУТОЧКА Видимо, всё же земля похожа на Огурец: Есть один конец и другой конец. И, конечно, ты на одном Конце, а я на другом. Посреди пупырышки. Более — Ничего. И вся горечь собрана именно на Концах. Так это и называется — закон Огурца. И кричу я: «Горько!» А ты говоришь: «Угу». И на своём конце Целуешь бабу- Ягу. А на всё это смотрит Создатель наш и Отец, Размышляя: — А Не нарезать ли Огурец? Может, вдоль настругать его, Или же Поперёк? А пускай размышляет. На То он и Бог. 1978 Одесса Последний Дракон Плохо мне, плохо. Старый я, старый. Чешется лес, соскребает листья. Заснешь ненароком - опять кошмары. Проснешься - темень да шорох лисий. Утро. Грибы подымают шляпы. Бог мой драконий, большой и добрый! Я так устал: затекают лапы. И сердце бьется в худые ребра. Да, я еще выдыхаю пламя, но это трудно. И кашель душит. В какой пустыне метет крылами - ангел, берущий драконьи души. Мне кажется, просто меня забыли, когда считали - все ли на месте. А я , как прежде, свистнуть не в силе, что б дохли звезды и падал месяц. Возьми меня, сделай такое благо! В холодном небе жадные птицы. Последний рыцарь давно оплакан. И не придет со мной сразиться. Я знаю: должен - конный ли, пеший - прийти, убить и не взять награды... Но я ль виноват, что рыцарей меньше ты сотворил, чем нашего брата? Все полегли, а мне не хватило. Стыдно сказать до чего я дожил! В последний рев собираю силы: за что я оставлен без боя, Боже? * * * Не берись совладать, Если мальчик посмотрит мужчиной — Засчитай, как потерю, примерная родина-мать! Как ты быстро отвыкла крестить уходящего сына, Как жестоко взамен научилась его проклинать! Чем ты солишь свой хлеб — Чтоб вовек не тянуло к чужому, Как пускаешь по следу своих деловитых собак, Про суму, про тюрьму, Про кошмар сумасшедшего дома — Не трудись повторять. Мы навек заучили и так. Кто был слишком крылат, Кто с рождения был неугоден — Не берись совладать, покупая, казня и грозя! Нас уже не достать. Мы уходим, уходим, уходим... Говорят, будто выстрела в спину услышать нельзя. янв. 80 Киев * * * Когда мне исполнилось семь – не котёнка в мешке, Не стрелы и лук, не матроску, не страшную книжку – Мне дали в подарок напёрсток по детской руке: Блестящую штучку, оправу на палец-худышку. И мне бы учиться шитью, постигая дела Лукавых узоров, опущенных взоров и кружев... Но я упирала иголку об угол стола: Мой славный напёрсток мне был не для этого нужен. Я в нём подавала напиться усталым коням, И мой генерал отличался блистательной каской, И хитрая ведьма брала по ночам у меня Всё тот же напёрсток – летать в отдалённые сказки. Тот год был печален, и новый, и новый пришёл. Пора бы умнеть. Но опять и опять полнолунье! И я, непутёвая, тычусь иголкой об стол. А воины бьются, и лошади пьют, и летают колдуньи. Апрель 82 Киев * * * Леденцы, кому леденцы! Нету слаще, прозрачней нет! Налетай скорей, сорванцы: На лучинках — целый букет! Жёлтый заяц, красный петух И четыре лиловых слона. Забирай себе сразу двух: Что за радость, если одна? У моих леденцов секрет: Ветер, мята и барбарис. Нету слаще, прохладней нет — Налетай и смелей берись: Облизни — во рту холодок, Откуси — растает как сон, Глянь насквозь — зелёный ледок, Жёлтый мёд, малиновый звон! Динь-дон — сахарное стекло! Этим летом, в этом саду — Налетайте — вам повезло! Завтра я уже не приду. Жёлтый заяц, лиловый слон Не вернутся — и не беда. Леденцовый старый закон: Что за радость, если всегда? сентябрь 1982 тюрьма КГБ Киев * * * Государь-император играет в солдатики - браво! У коней по-драконьи колышется пар из ноздрей... Как мне в сердце вкипела твоя оловянная слава, Окаянная родина вечных моих декабрей! Господа офицеры в каре индевеют - отменно! А под следствием будут рыдать и валяться в ногах, Назовут имена... Ты простишь им двойную измену, Но замучишь их женщин в своих негашеных снегах. Господа нигилисты свергают святыню... Недурно! Им не нужны златые кумиры - возьмут серебром. Ты им дашь в феврале поиграть с избирательной урной И за это научишь слова вырубать топором. И сегодня, и завтра - все то же, меняя обличья, - Лишь бы к горлу поближе! - и медленно пить голоса, А потом отвалиться в своем вурдалачьем величье Да иудино дерево молча растить по лесам. Декабрь 1982 тюрьма КГБ Киев |