criss
Silver Member | Редактировать | Профиль | Сообщение | Цитировать | Сообщить модератору
Варяг. (Глеб Борисович Дойников).
Фантастика.
Ни чего не могу с собой поделать - захотелось снова перечитать...
Похоже, это уже оконченный вариант.
Наши современники испытывают своё изобретение - засылают сознание знатока истории в тело командира крейсера варяг перед самым ПЭ. История пошла по другому пути, и в нашей реальности начались серьёзные проблемы. Потом для компании и с заданием забросили туда-же ещё двоих кренделей.
Зная грядущие события, компашка порезвилась на благо российской империи по полной!
По пятибалльной шкале оценил бы на 4.
Цитата: Любая попытка встать пресекалась не сильным, но болезненным ударом командирского костыля по лбу.
Было очевидно, что Руднева звук удара дерева о кость забавляет.
Это один из старых японских крейсеров. «Мацусима», "Йокоцусима",
и, убей не помню, третий «Какаянахренсима».
— Ваше благородие, а разрешите, я его еще в задницу по-японски пошлю?
— Ну вот, а говорил, японским не владеешь! Посылай, конечно. А откуда знаешь, как?
Не отрываясь от передачи второй части сообщения (нравы на «Варяге» стремительно либерализировались, на что сквозь пальцы смотрели все, кроме старшего офицера), Вандокуров пожал плечами:
— Дак, вашбродь, я по японски только посылать и умею! Да и то, токмо морзянкой. Эдак тому с пол года назад с сигнальным с «Чиоды» пили вместе, ну, после третьей тот и поделился, как морзянкой посылать.
Я ему на русском, он мне на японском, ну, я не он, это япошки на выпить слабаки, не мы, еще трезвый был, вот и запомнил.
— Типичный каботажник, старая калоша. Полторы тысячи тонн, следует в балласте в Токио. Ничего интересного, кроме названия.
— И как же это чудо, столь некстати попавшееся нам на дороге, называется? — С трудом подавив зевок, поинтересовался Руднев.
— "Хуяси-Мару". — Отчего-то вполголоса ответил непривычно смущенно выглядящий Балк.
— Как-как? — С мостика донеслись вопросы офицеров, не расслышавших имя жертвы.
— "Хуяси-Мару".
Этого старший помощник, по должности обязанный следить за порядком на борту, вынести уже не мог.
Система опознования русских кораблей была проста как табуретка — на каждый корабль устанавливались по два фонаря, с красным и зеленым фильтром. В ответ на запрос — два красных моргания — свой должен был или ответить тремя зелеными, или не жаловаться на "дружественный огонь". |
|
. 
